Доступ к записи ограничен
Доступ к записи ограничен
Доступ к записи ограничен
Доступ к записи ограничен
я допиваю вино.
небо обнимает меня.
я глотаю ночь.
одна единственная сигарета.
и небо обнимает меня.
Огни мерцают тайнами,
В купе бренчат гитарами,
И Ленка курит в тамбуре
И смотрит в ночь - в такую ночь,
Что поскорей бы утро.
Иначе трудно чем-нибудь помочь.
Солнцу пожалуйся,
Ветру пожалуйся,
Шпалы за поездом пересчитай,
Только, пожалуйста,
Только, пожалуйста,
Ленка, прошу тебя, не уезжай.
Такой уж странный Ленка человек:
Стоит и молча кается,
И не реветь пытается,
И проклинает аиста,
Что в этот мир меня принес.
Такой уж глупый аист.
Ему бы залететь не в этот век.
Ты видишь: вот горит моя звезда.
Ты спишь с морями светлыми,
С полынью или ветрами,
Сырыми сигаретами,
А там в огнях Караганда
И пахнет чем-то горьким,
Чем пахнут все чужие города.
Вот парочка московская точь-в-точь.
Сейчас они расстанутся -
И что тогда останется?
Дожди и эта станция,
И эта ночь - такая ночь,
Что поскорей бы утро!
Иначе трудно чем-нибудь помочь.
Зачёсанная по-детски и по-смешному.
И мне странно, что Вы, такая маленькая,
Принесли столько муки мне, такому большому.
Истерически злая, подчёркнуто пошлая,
За публичною стойкой - всегда в распродаже.
Вы мне мстите за всё Ваше бедное прошлое -
Без семьи, без любви и без юности даже.
Сигарета в крови. Зубы детские крохкие.
Эти терпкие яды глотая,
Вы сожжёте назло свои слабые лёгкие,
Проиграете в "дайс" Вашу жизнь, дорогая.
А потом, а потом на кладбище китайское,
Наряжённая в тихое белое платьице,
Вот в такое же утро весеннее, майское
Колесница с поломанной куклой покатится.
И останется... песня, но песня не новая.
Очень грустный и очень банальный сюжет:
Две подруги и я. И цветочки лиловые.
И чужая весна. Только Вас уже нет.
19.05.1938
Все случается так, как я мечтала: и репетиции, съемки, и театр.
Во всем этом утонув, совершенно не вижу краев и граней.
Минус 5 килограммов, нет свободного времени.
Возвращаюсь домой ближе к полуночи, завариваю зеленый чай и заползаю с ногами на диван,
ставлю чашку на пуфик, откидываюсь на подушку и мгновенно засыпаю.
Рано-рано подъем, чтобы съездить в больницу, сделать какие-то необходимые дела, заскочить в универ и снова ехать в театр или на репетицию.
Я живу лишь этим, но можно мне передышку? Руки опускаются, и все валится из рук.
спасибо.
сейчас я пью кофе и думаю, что до нашего отъезда остается всего 11 часов,
о том, что встала я не по будильнику и что вообще не спала сегодня и значит
буду крепко спать в поезде.
по комнате разбросаны всевозможные штуки, которые обязательно понадобятся на море:
зарядка для айпода, маленький кошелек, карты, таблетки. вчера мне так сладко было смотреть
на эти недособранные вещицы, а сейчас меня только раздражает беспорядок.
сегодня поездка, которую мы с друзьями ждали очень долго, а у меня болит нога.
и это основная мысль.
ясно, что вот сейчас ты себе точно ничем не поможешь, и не спасет никакой самоанализ
и чтение умных психологических книг.
и мне тут же не хочется моря, а хочется спать и топор, и, пожалуй, сигарету.
Доступ к записи ограничен
И хочу развесить наши фото на Невском проспекте.
Мое сердце - бесполезный баннер, пустой вокзал.
Когда мы с тобой не встретимся, я скину тебе на ящик все наши темы одним архивом.
Хочу выслать пакет смс, где все, что я думаю о тебе - уже не правда и сердце все тот же чертов баннер.
Я хочу показать тебе зачетку - я хорошо учусь, ведь недавно тебе это было важно.
Мое сердце - баннер.
Я хочу, чтобы нашу историю напечатали в Cosmopolitan.
просто мне было не все равно, когда это случилось в первый раз. я имею ввиду солнечные ожоги.
второй и третий разы оставляли неприятный осадок, дальше по тексту и на -дцать какой-то раз я сказала:
да мне, в общем-то, все равно.
и это оказалось так легко.
он, как-там-его, далеко, а мне наплевать.
завтра: учеба, работа, дача, ночь-музеев-под-вопросом, я загорела. в питере +30, солнышко нас не жалеет,
я выпила много-много кефира на ночь
и все хорошо.
моя одноклассница родила сына, все чаще знакомые устраивают свадьбы.
я совсем недавно думала, что я младше всех.
— Нет, пап, я опять бросила.
— Жалко, очень хорошее изобретение. Меня радует то, что они убьют меня раньше, чем моя жизнь станет совсем печальной.
Некоторые женщины безумно уверены в себе только потому, что их бывшие возлюбленные все ещё хотят, чтобы они к ним вернулись
- Почему вы решили работать на телевидении?
- Мне очень хочется общаться с детьми. Они – наше будущее.
- У вас есть дети?
- Слава Богу, нет.
раздалась музыка, как в конце какой-нибудь мелодрамы, что-то вроде "I can't see me lovin' nobody but you for all my life".
откуда-то сверху посыпались воздушные шарики: белые, золотистые и синие.
корона, кажется была чуть кривоватой и вовсе даже пластмассовая.
но было все равно, такого еще никогда не было - это было лучше всего.
Сколько их сидит у тебя в подрёберье, бриллиантов, вынутых из руды, сколько лет ты пишешь о них подробные, нескончаемые труды, да, о каждом песенку, декларацию, книгу, мраморную скрижаль – пока свет очей не пришлет дурацкую смску «Мне очень жаль». Пока в ночь не выйдешь, зубами клацая, ни одной машины в такой глуши. Там уже их целая резервация, этих мальчиков без души.
Детка-детка, ты состоишь из лампочек, просто лампочек в сотню ватт. Ты обычный маленький робот-плакальщик, и никто здесь не виноват. Символы латинские, буквы русские, глазки светятся лучево, а о личном счастье в твоей инструкции не написано ничего.
Счастье, детка – это другие тетеньки, волчья хватка, стальная нить. Сиди тихо, кушай антибиотики и пожалуйста, хватит ныть. Черт тебя несет к дуракам напыщенным, этот был циничен, тот вечно пьян, только ты пропорота каждым прищуром, словно мученик Себастьян. Поправляйся, детка, иди с любыми мсти, божьи шуточки матеря; из твоей отчаянной нелюбимости можно строить концлагеря.
Можно делать бомбы – и будет лужица вместо нескольких городов. Эти люди просто умрут от ужаса, не останется и следов. Вот такого ужаса, из Малхолланда, Сайлент Хилла, дурного сна – да, я знаю, детка, тебе так холодно, не твоя в этот раз весна. Ты боишься, что так и сдохнешь, сирая, в этот вторник, другой четверг – всех своих любимых экранизируя на изнанке прикрытых век.
Так и будет. Девочки купят платьишек, твоих милых сведут с ума. Уже Пасха, маленький робот-плакальщик. Просто ядерная зима.©